Брадуловский стиль

Ноябрь 1971 года. Отслужив срочную службу в городе Остров Псковской области, в/ч 35 600 «Н», я возвратился домой, в Молдавию. Ребром встал вопрос — где работать и чем заниматься. Как раз в это время на экранах кинотеатров шел фильм «Инспектор уголовного розыска» с Юрием Соломиным в главной роли. Закрученный детективный сюжет, блистательная игра выдающегося актера, романтика в целом оказали решающее влияние на принятие решения. Поступаю на службу в милицию и непременно в уголовный розыск, несмотря на то, что служба в армии мне не только нравилась, но и получалась: за два года прошел путь от курсанта до заместителя командира учебного взвода, от рядового до старшины. Кстати, командиром у меня был замечательный человек — капитан Черепанов Леонид Тимофеевич, чем-то походивший на Юрия Соломина. Под его началом мы выпустили три отличных взвода младших командиров. Так вот, несмотря на все мои армейские заслуги и успехи, всего этого было не то, что мало, совершенно недостаточно, чтобы служить в милиции. Надо было учиться. Засел за учебники, прошел медицинскую комиссию, получил направление трудового коллектива Кишиневского завода «Молдстромремонт», успешно сдал вступительные экзамены, и я — курсант Кишиневской специальной средней школы милиции МВД СССР (КССШМ МВД СССР).

Школа находилась в ведении Управления учебных заведений МВД СССР, а в оперативном плане подчинялась Министру внутренних дел МССР — Брадулову Николаю Михайловичу, о котором уже тогда ходили легенды как о незаурядном, как бы сейчас сказали, креативном руководителе. Два года напряженной учебы в условиях казарменного положения пролетели как один день. Учили нас всему тому, что пригодится на практике. Да и сами преподаватели, руководство школы в недалеком прошлом руководили территориальными органами внутренних дел, служили в аппарате МВД республики. Были выходцы из прокуратуры и судебной системы. Например, начальник школы полковник милиции Батраков А. К. успешно руководил Октябрьским РОВД г. Кишинева. Уголовный процесс увлекательно читал Рудягин П. Т., бывший председатель районного народного суда. Преподавательская деятельность считалась престижной и хорошо оплачиваемой, поэтому на преподавательскую работу приглашались действительно сильные специалисты своего дела. Не менее важной и почетной была и любая другая деятельность в рядах Советской милиции, особенно если это служба в уголовном розыске, БХСС, следственных подразделениях. Первый год обучения в школе проходил по общей программе. На втором году — специализация. Готовили участковых инспекторов, инспекторов уголовного розыска и инспекторов БХСС. Преподаватели, курсовое начальство корректировали профессиональные устремления курсантов, подсказывали на каком направлении тот или иной выпускник будет более востребованным, успешным и эффективным. Преподаватель судебного бухгалтерского учета Евгений Николаевич Щендригин (впоследствии защитил докторскую диссертацию, много лет возглавлял Орловский институт МВД РФ) и особенно замполит курса, интеллигентный, начитанный, умный офицер милиции Григорий Герасимович Потапов, настоятельно рекомендовали специализироваться по линии БХСС. Пришлось согласиться. Таким авторитетам противостоять сложно. Тем более, что на том этапе развития государства, когда, как говорили, страна покрыта лесами строек, значение и авторитет службы БХСС неуклонно возрастал. Много для этого делал Союзный Центр, да и МВД МССР, возглавляемое Брадуловым Н. М., не отставало.

Важно отметить, что сам Николай Михайлович был настоящим лидером, талантливым организатором, компетентным руководителем и замечательным человеком. Он относился к тому типу руководителей, о которых говорят: «С ним работать трудно, но приятно». За долгие годы руководства МВД МССР он выработал собственный (Брадуловский) стиль управления, который позволял держать руководителей районных и городских отделов милиции в профессиональном напряжении и добиваться приемлемых результатов в борьбе с преступностью и охраной общественного порядка. В семидесятые-восьмидесятые годы прошлого столетия площадь Молдавии составляла 33,7 тыс. кв.км. с населением более 4 млн. человек. На указанной территории функционировало УВД г. Кишинева, 5 районных столичных отделов внутренних дел, 3 городских отдела внутренних дел (Бельцы, Бендеры, Тирасполь) и 40 «сельских» районных отделов внутренних дел. После окончания в 1982 году Академии МВД СССР, один из таких отделов — Суворовский — возглавил я, молодой капитан милиции. Не могу не рассказать о том, как состоялось это назначение, раскрывающее, в какой-то мере, суть и смысл стиля работы министра Брадулова Н.М.

В Академию МВД СССР, на факультет подготовки начальников ГРОВД, я направлялся с должности начальника ОБХСС Кагульского РОВД. В мае 1982 года будущие выпускники, в том числе, естественно, и я, получили предписания убыть в комплектующие МВД-УВД на преддипломную стажировку, которая для меня началась с визита в отдел кадров МВД МССР, который возглавлял легендарный начальник — полковник внутренней службы Сирецану И. Н. В «кадрах» сказали: «Мы знаем, что ты учишься хорошо, претендуешь на диплом с отличием, отзывы Академии МВД СССР блестящие, поэтому принято решение направить тебя заместителем по оперативной работе одного из райотделов милиции. Выбирай». Выбрал Рышканский РОВД, что на севере Молдавии. Ну, а поскольку на учебу направлялся из Кагульского РОВД, то и стажироваться предстояло там же. Начальник Кагульского РОВД, фактически мой учитель, подполковник милиции Кайряк И. И. утвердил план стажировки и время пошло.

Спустя дней десять, поступает звонок из ОК МВД о том, что к 18−00 должен прибыть в Кишинев для беседы с министром. Трудно передать состояние напряженности. Встреча с Министром. Часы показывают 15−00. До Кишинева 180 км, транспорта никакого. Удалось «поймать» какой-то УАЗик, но в приемной министра я появился только в 18−45. Там уже нервно прохаживался полковник Сирецану И. Н., встретивший меня словами: «Где тебя носит. Сейчас заходим к министру. Решено рекомендовать тебя на должность начальника Суворовского РОВД. Скажешь, что с работой справишься». Через несколько мгновений приглашают в кабинет министра. Заходит Сирецану И. Н., я за ним. Из-за стола встает авторитетного роста и вида генерал-лейтенант. Благородная седая голова, внимательный, оценивающий теплый взгляд. Для меня, капитана, в тот момент он казался Богом. Представился. Доложил о прибытии. Министр Брадулов подошел еще ближе, и, как бы всматриваясь и вслушиваясь одновременно, говорит: «Товарищ Шаленков, отдел кадров рекомендует вашу кандидатуру на должность начальника Суворовского РОВД. Вы нас не подведете?» Подумав мгновение, отвечаю: «Товарищ министр, я никого и никогда не подводил». Опять внимательный взгляд, пауза и поручение начальнику Отдела кадров — «Хорошо. Товарищ Сирецану, включайте его в приказ». Далее еще предстояла процедура согласования в Райисполкоме и Райкоме партии. Министр не ошибся, а я его не подвел. Проработав четыре года начальником Суворовского РОВД, уже при другом Министре — генерале Лавранчуке Г. И., был выдвинут на должность начальника УБХСС МВД МССР, стал членом коллегии министерства. В дальнейшем приходилось работать на различных должностях, в том числе и номенклатуры Президента Р Ф, но самой интересной, ответственной и важной считаю должность начальника РОВД, которую мне впервые доверил Брадулов Н. М. Именно на райотделе формируется характер руководителя, именно на этом уровне решаются 98% проблем борьбы с преступностью и охраны общественного порядка. Начальник РОВД — это Министр районного масштаба, который отвечает за все и вся. Это очень интересно, ответственно и почетно, хотя и чертовски рискованно и тяжело.

Однажды поздним осенним вечером, где-то в районе 23 часов звонит дежурный по РОВД и докладывает, что в селе Паланка (населенный пункт на границе с Одесской областью) местный мужчина ранил из охотничьего ружья соседа, захватил в заложники членов своей семьи, забаррикадировался и предупредил, что будет стрелять в любого, кто осмелится подойти к дому. Распорядился поднять личный состав по тревоге, сам незамедлительно выдвинулся к райотделу. Прибывающие сотрудники получили штатное оружие, дополнительно взял автомат. Группу усилил только что прибывший с курсов кинолог с собакой. Как всегда внезапно и неожиданно в райотделе появляется прокурор района Бобу Петр Георгиевич. Ввожу его в курс дела и предлагаю поехать вместе с нами в Паланку на задержание вооруженного преступника. Бобу П. Г. был настоящий прокурор. Без колебаний соглашается, и мы, разместившись в двух УАЗиках и автозаке, поехали. До Паланки километров 50−60, но, в условиях плохой видимости, добирались часа полтора не меньше. У сельсовета нас ждет председатель, дополнивший картину некоторыми существенными деталями. Принимаю решение подойти к дому стрелявшего с двух сторон, разделив прибывших со мной сотрудников на две группы. Одну возглавил я, вторую мой заместитель. Когда вторая группа подходила к эпицентру событий, в темном переулке показался силуэт мужчины. Кинолог, сержант милиции Капша, окликнул его и тут же получил в ответ заряд дроби в бедро. Стрелявший убежал. Все это происходило на глазах и в присутствии прокурора, который претензий не предъявлял, полагая, что все делается правильно. Я же заметил, что меня, как начальника органа внутренних дел, можно, как минимум, наказать. «За что?» — удивился Бобу П. Г. Да хотя бы за то, что приказ, регламентирующий действия по задержанию вооруженного преступника, предписывает поднимать по тревоге 100% личного состава, а я поднял 30%. Поднимал то всех, но быстро удалось собрать столько, сколько удалось. В итоге, стрелок все же был задержан. И сделал это следователь РОВД, капитан милиции Чеботарь Василий Петрович. Пока мы оказывали помощь раненому кинологу, обсуждали дальнейшие действия, он, проявив инициативу, личное мужество, «сел на хвост» стрелявшего. Увидел дом, в который он вошел, улучив момент, ворвался в помещение, и, применив прием САМБО, задержал. Возвратились в РОВД уже утром. Весь личный состав собрался в Ленинской комнате. Все напряженные, взволнованные, переживающие за здоровье раненого товарища, но готовые к выполнению любых оперативно-служебных задач. Чеботаря В. П. я представлял к присвоению звания на ступень выше, но в ОК МВД посчитали, что ничего неординарного не произошло и рекомендовали его и кинолога поощрить своими правами. Что я и сделал с превеликим удовольствием. Мне представляется, что министр экономил поощрительно-мотивационный капитал. Не раздавал похвалы налево и направо. И в этом тоже воспитательная особенность стиля Брадулова Н. М., который личным примером учил молодых руководителей искусству познания оперативной обстановки, существующих традиций и межличностных отношений, понимания целей службы, выработки и внедрения собственной концепции управления и пр.

В определенные периоды развития государства и общества по-разному оценивалась эффективность работы органов внутренних дел, но состояние преступности и раскрываемость преступлений всегда были главными критериями. Поэтому задача руководителя органа внутренних дел заключалась в умении так организовать работу коллектива, чтобы не было преступлений, сокрытых от учета, и одновременно была обеспечена максимально возможная их раскрываемость. Прокуратура жестко надзирала за соблюдением милицией законодательства в этой сфере. МВД республики и лично министр приняли несколько организационно-управленческих решений, способствовавших устранению условий, приводивших к нарушениям учетно-регистрационной дисциплины. В частности, до определенного времени постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенное органом дознания утверждалось одним из заместителей начальника ОВД. Если прокурор и отменял постановление об отказе, то ответственность нес не начальник, а его заместитель. Начальник вроде как и не причем. Н. М. Брадулов этот пробел, эту лазейку для возможных злоупотреблений прикрыл мгновенно. Был издан приказ МВД МССР, в соответствии с которым постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенное не следователем, утверждалось лично начальником органа внутренних дел или его заместителем, исполняющим по приказу обязанности начальника.

Как результат, количество нарушений законности, связанных с сокрытием преступлений от учета путем необоснованного отказа в возбуждении, было сведено к минимуму. Так, достаточно сложную проблему, министр Брадулов Н. М. решил простым и эффективным способом. Авторитет начальников ОВД от этого только вырос. Теперь каждый отказной материал, отмененный прокурором, не дай Бог, с возбуждением уголовного дела, рассматривался, как чрезвычайное происшествие районного масштаба. Да и подчиненные к проведению доследственных проверок стали подходить более профессионально и ответственно. Жалобы населения на необоснованные отказы в возбуждении сошли на нет. Своим приказом Николай Михайлович Брадулов фактически объявил войну практике приукрашивания результатов оперативно-служебной деятельности, попыткам отдельных руководителей выдать желаемое за действительное. На совещаниях, коллегиях он неоднократно подчеркивал, что сокрытие преступлений от регистрации, особенно в форме незаконного отказа, это самые настоящие приписки. Кстати, в УК МССР того периода была статья 155−1 «Приписки и другие искажения в отчетности о выполнении планов», которая нередко применялась в отношении недобросовестных хозяйственных руководителей различных уровней.

Еще более жесткий и системный контроль министр установил за раскрытием преступлений, особенно посягающих на права и интересы населения. Он не уставал повторять, о том, что лучшей профилактикой является раскрытие преступления. Что важна не строгость наказания, а его неотвратимость. Люди о работе милиции судят по ее умению раскрывать преступления, по способности реально возмещать ущерб. В рамках этой системы начальник органа внутренних дел ежемесячно прибывал в МВД с докладом о нераскрытых преступлениях. Именно о нераскрытых. Первыми, обычно 28−29 числа, приезжали отчитываться начальники сельских РОВД. Вторыми -руководители ОВД крупных городов — Бельцы, Бендеры, Тирасполь, Рыбница, Кагул. Завершалась отчетная сессия докладами столичных ОВД и УВД Кишинева. Отчет начинался с визита к начальнику УУР МВД или его заместителю. Потом — в УБХСС, ОООП, а при необходимости, и в другие службы. Обычно в 15−00 всех прибывших приглашали к заместителю министра, а то и к министру. Чтобы не было неточностей и приукрашиваний, на отчете присутствовали руководители Информационного центра и Организационно-инспекторского отдела. Бывало, начальник органа называл одно количество нераскрытых преступлений, а присутствовавший начальник — другое. Сразу выяснялись причины несоответствия, вносились коррективы. Отчету предшествовала напряженная работа всех служб райотдела.

Помню, был период, когда регулярно «разували» автомобили. Автошины были дефицитом. По каждой краже даже одного колеса возбуждалось уголовное дело. Приходилось организовывать засады. Привлекались к мероприятиям все, в том числе и руководство РОВД. Задерживали группу, наступало затишье, потом появлялась новая группа. Дефицит свое дело делал. На отчете приходилось обстоятельно докладывать о том, что сделано и планируется сделать для раскрытия. Разговор был конкретный и предметный. Общие слова и обещания улучшить, исправить ситуацию не проходили. И совсем было жалко смотреть на коллег, у которых от месяца к месяцу остаток нераскрытых преступлений рос. Обычно между руководителями ОВД царила обстановка взаимопомощи и поддержки, неплохо был налажен информационный обмен, в том числе и в рамках самих ежемесячных оперативных отчетов.

При Брадулове Н. М., как ни при каком другом министре, доминировал подлинно коллегиальный стиль руководства и управления. К обсуждению проблемных вопросов привлекались руководители разных уровней и направлений оперативно-служебной деятельности, но принятие решения всегда оставалось за министром, и он же нес ответственность за него. Министр с глубоким пониманием относился к нуждам и материально-бытовым проблемам подчиненных. Именно при нем строились новые, типовые здания ГРОВД, решался, и довольно успешно, квартирный вопрос.

В целом, министру удалось создать атмосферу добросовестного отношения к труду, к выполнению оперативно-служебных задач. Было крайне некомфортно и даже стыдно выглядеть в глазах министра несостоятельным и неэффективным руководителем. Николай Михайлович Брадулов за долгие годы руководства МВД МССР создал эффективно работающую систему, влияющую на состояние, уровень и динамику преступности, кривая которой возрастала в СССР с юга-запада на северо-восток.

Молдавская ССР была одной из самых спокойных и безопасных республик, где человек был действительно надежно защищен.